Юлия Васильева (U.Ly) - Сельскохозяйственные истории [СИ]
— Ефим? — грозно спросила я и скопированным с матери жестом уперла кулаки в бока.
— Да я только посмотреть хотел! — со всей возможной искренностью воскликнул поганец.
— На что? — очень слаженно спросили мы с фермером.
— На картошку, — невозмутимо пояснил сказочник, — как растет, чем удобрена, как окучена. А то у нас мелочь одна, да и половина гнилая.
Зря он на нашу картошку наговаривает. Фермер недовольно пожевал губами. Видно, ему сказка тоже не понравилась: ни тебе интриги, ни счастливого конца — поэтому я решила завершить историю по-своему.
— Знаете что, вам же сейчас как раз эту картошку убирать, лишние руки всегда пригодятся. Так что забирайте этого лоботряса, и пока то самое поле не выкопает, можете не возвращать.
Феремер замер, а затем посмотрел на меня как на полоумную. Сын младшего лорда будет копать на поле картошку?! Да к нему гости теперь будут ходить в два раза чаще, только чтобы посмотреть на такую невидаль!
В этот момент из-за моей спины появился Оська с двумя свечами в руках — ситуация моментально подогрелась, только не свечами, а все еще пятнистым лицом мальчишки. Глядя на эту любопытную мордочку в жизнерадостных синих разводах, фермер открыл рот и выпустил из рук воротник Ефима — нашкодивший подросток поспешил сразу же отползти в сторону. Все бы ничего — синее лицо, ну с кем не бывает — но вслед за Оськой появился Ерем, сбежавший каким-то образом от Ивара. Под удивленными взглядами присутствующих ребенок с закрытыми глазами подошел к двери, обнял ручонками толстенную ногу фермера и с каким-то невнятным бормотанием продолжил свой сладкий сон. Мужик боялся пошевелиться и уже сто раз пожалел, что вообще сюда пришел, когда объявился Ивар в своем дурацком ночном колпаке со священным кругом на шее и стал аккуратно освобождать ногу фермера от захвата Ерема.
— Ну так как? — я деликатно откашлялась, старательно делая вид, что ничего необычного не происходит.
— О Боги, делайте, как знаете! — истерически воскликнул громила и в ту же секунду, как Ивар освободил его от нашего младшенького, скрылся в темноте ночи, так что никто не успел даже глазом моргнуть.
М-да, теперь наша семья станет еще более популярной во всей округе. Мало какой другой дом дает столько поводов для сплетен.
— Спасибо, сестренка! — Ефим чмокнул меня в щеку и заскакал вверх по лестнице, так что я даже не успела придумать, а Ивар начать свои нравоучения.
Стоп!
Что?! Спасибо?!
Где была моя голова? Неудивительно, что братья идут вразнос с такой сестрой-ротозейкой. Я же только что собственноручно дала Ефиму повод находиться на вожделенной ферме!
Остается надеяться, что на этот раз «любовь» не так сильна и ему будет лень копать картошку.
Но все мои надежды пошли прахом, когда на следующее утро я увидела брата, выходящего с нашего двора с лопатой наперевес.
Глава 2
Проблемы наследства и наследников
— Осечка, миленький, открой, ну, пожалуйста, — страдала я под дверью, напрасно растрачивая короткий запас уменьшительно-ласкательных слов, отпущенных на всю мою бестолковую жизнь.
За дверью щелкнула задвижка, и как только створка немного приоткрылась, я тут же схватилась за нее руками в бледных сине-фиолетовых разводах и ворвалась в комнату не хуже разъяренного тролля. Но Оськи не было — от двери на меня хмуро и осуждающе смотрел Ерем.
— А где Оська?
Как и ожидалось, ребенок оставил этот вопрос без ответа.
Ладно, не важно. Я кинулась к тумбочке около кровати брата, осмотрела ее, но не нашла того, что нужно. Затем проверила все полки в гардеробной. Знаю, после мне будет стыдно за этот несанкционированный обыск. Но ситуация критическая: через несколько часов мы отправляемся на сезонный городской бал, а я вся в разводах, как аквариумная рыбка. Служанка приготовила мне ванну и по доброте душевной плеснула туда пены из бутылки, которую я-растяпа так и оставила на полке после шутки над младшим братом. К счастью, заметить знакомый запах от воды я успела раньше, чем погрузилась в ванну с головой, но легкий голубоватый оттенок кожи все равно приобрела. Первое правило хорошего вкуса: никогда, повторяю, НИКОГДА бальное платье не должно быть одного цвета с вашей кожей. Особенно, если платье голубое. Оставалось только радоваться, что волосам удалось избежать столь радикальной окраски.
Кто-то подергал меня рукой за подол. Я обернулась и тут же едва не прослезилась: Ерем протягивал вожделенный кусок мыла.
— Теперь я точно знаю, кто мой любимый брат, — я схватила мыло и потрепала спасителя по волосам.
Мальчик хмуро и осуждающе покачал головой, как бы говоря, что я безнадежна. Не появился еще в этом доме человек, который не был бы молчаливо и оттого особенно безоговорочно осужден Еремом.
Хорошенькое начало вечера. Если так пойдет и дальше, сегодня я произведу неизгладимое впечатление на местную публику. Они и без того уже более чем подготовлены какими-то невнятными слухами, но мое явление собственной персоной затмит любые сплетни. Я ожесточенно терла руки, плечи, спину и зону декольте — короче говоря, все те участки тела, которые не будут скрыты под платьем. Имей греладская мода чуть больше здравого смысла и сострадания к своим жертвам, мой выходной наряд был бы гораздо менее открыт. Оставалась только одна причина для радости — бальное платье, пошитое королевской портнихой для королевского бала, сразит всех местных кумушек наповал.
Я закрепила последний крючок на корсаже, но взглянуть на себя в зеркало не было ни секунды: мы и так опаздывали почти на час, и через некоторое время появиться в зале станет просто неприлично. Служанка накинула на меня плащ, и я, как гигантский еж, затопотала вниз, на ходу застегивая пуговицы.
Внизу ждали Лас и Ивар. На мое счастье, первый обладал природным смирением, а второй пытался его в себе воспитывать, поэтому обошлось без ворчания и взаимных упреков. В кресле у камина спал обессиленный Ефим: он растекся по обивке с таким видом, словно из него вынули все кости и мышцы. Может, все же зря я переживала по поводу его работы у фермера? Крестьянский труд, да еще с непривычки, не оставляет ни малейшего желания вечером еще и волочиться за юбками, будь эти юбки хоть в десяти шагах от тебя. У бедняги даже не хватило сил, чтобы отправиться с нами, пусть в обычном своем состоянии он бы не упустил такого случая.
К крыльцу подали экипаж, и я с замиранием сердца проинспектировала его дверцу: буквы были закрашены черной краской немного неровно, но на сегодняшний вечер хватит — в сумерках, да при плохой погоде никто ничего не заметит, а потом можно будет отправиться в город и заново покрыть дверцу лаком по всем правилам.
В холле здания общественных собраний, предчувствуя неминуемый триумф, я скинула плащ и предстала во всем блеске бального великолепия. Видимо, великолепие было и впрямь ослепительным, поскольку все взоры моментально обратились на меня. Даже оба моих брата, вовсе не склонные восторгаться красотой сестры, перебросились странными взглядами.
Чем отличаются городские балы от королевских, так это тем, что сюда приходят, главным образом, чтобы потанцевать, поесть, поиграть в карты и посплетничать, а не соревноваться в подхалимстве, остроте языка и вычурности туалета. Судя по тому шепоту, который сопровождал мое появление в бальной зале, танцевать мне придется много.
Я выпрямила спину, гордо подняла голову и приготовилась наслаждаться сегодняшним вечером.
— Николетта, ты что, с ума сошла?! — цепкие тонкие руки схватили меня чуть повыше локтя и, испортив миг триумфа, утащили за ближайшую колонну. Я оказалась лицом к лицу с испуганной Алисией. — О чем ты только думала? Откуда это платье?
— От королевской портнихи, — я удивленно оглядела себя, затем подругу, которая казалась не в пример более одетой, и хлопнула себя по лбу. — О Боги!
Дело в том, что столичная мода приходит в Кладезь с запозданием на два-три года, причем в таком урезанном виде, что я сказала бы, что она не приходит, а доползает на последнем издыхании. И зачастую-таки дохнет на пороге какой-нибудь престарелой блюстительницы нравов. Потому что нет в Кладезе силы более страшной и неумолимой, чем общественное мнение.
За колонну заглянули обеспокоенные Ивар и Лас. Я махнула им рукой, чтобы шли пока без меня.
— Представляешь, разговоры о том, в каком виде ты появилась, зашли в зал на пять минут раньше тебя! — Алисия обошла меня по кругу, и несмотря на явную тщетность своих усилий попыталась подтянуть повыше лиф моего платья.
— Это успех, — кисло сказала я.
— Подожди, я сейчас что-нибудь придумаю и вернусь, — подруга, наконец, сдалась, но едва она отступила на шаг, в просвете между колонной и стеной появилась прямая фигура леди Рады.
